Кукла
Я чувствовала себя куклой, которую держали рядом, заводили и ставили в нужную позу...
“
Все что со мной происходило и происходит, все это я осознаю. Я бы не сказала, что накопились какие-то обиды или недоговоренности. Пожалуй, их нет. Но от этого менее грустной моя история не становится.
Здравствуйте! Меня зовут Камилла и я бы хотела поделиться с вами своей историей жизни.
Сейчас мне 22 года. Скажу наперед, у меня есть психологическое образование, но работаю на данный момент экономкой, не по специальности. Возможно, некоторые моменты покажутся из-за этого странными. Мне говорили, что моя манера излагать, интонация и сами истории немного выделяются, хотя я ничего такого не вижу и не замечаю. По стечению обстоятельств, мне не оставалось ничего иного, как быть наблюдателем.
Я была желанным ребенком в молодой семье. Родители папы были состоятельнее родителей мамы. Дедушка был профессором и бизнесменом, а бабушка — домохозяйкой и учителем музыки, у них в 90-х и 2000-х были деньги на путешествия, ремонт, машину.
Родители мамы — семья военных. Однако, у них никогда не было денег ни на машину, ни на путешествия. Они довольно замкнутые, хотя друзья в военной части водились. Проговариваю, чтобы потом был яснее квартирный вопрос. Дедушка №2 решил сделать молодым подарок — квартиру. И жили мы мирно и счастливо. Это были мои самые счастливые годы, которые я называю «в семье». К сожалению, как только мне исполнилось шесть лет, все прекратилось.
Сейчас мне 22 года. Скажу наперед, у меня есть психологическое образование, но работаю на данный момент экономкой, не по специальности. Возможно, некоторые моменты покажутся из-за этого странными. Мне говорили, что моя манера излагать, интонация и сами истории немного выделяются, хотя я ничего такого не вижу и не замечаю. По стечению обстоятельств, мне не оставалось ничего иного, как быть наблюдателем.
Я была желанным ребенком в молодой семье. Родители папы были состоятельнее родителей мамы. Дедушка был профессором и бизнесменом, а бабушка — домохозяйкой и учителем музыки, у них в 90-х и 2000-х были деньги на путешествия, ремонт, машину.
Родители мамы — семья военных. Однако, у них никогда не было денег ни на машину, ни на путешествия. Они довольно замкнутые, хотя друзья в военной части водились. Проговариваю, чтобы потом был яснее квартирный вопрос. Дедушка №2 решил сделать молодым подарок — квартиру. И жили мы мирно и счастливо. Это были мои самые счастливые годы, которые я называю «в семье». К сожалению, как только мне исполнилось шесть лет, все прекратилось.
Бабушка
Кадр из фильма «Похороните меня за плинтусом»
Дело было в бабушке. Она изводила маму и настаивала на разводе родителей. А когда он случился, тут же во всем обвинила «дуру, которая не смогла сохранить брак».
Ее характеризовали как «пробивную». В юности она без должного образования переехала из села в Одессу, «подцепила» дедушку, и не понимаю зачем и какой логикой руководствуясь, они поженились, спустя короткий срок — то ли 2 недели, то ли месяц. Бабушка призналась, что она согласилась из-за статуса. Ещё бы — военный, перспективы, деньги. А дедушка сказал, что любил. Потом ей начало казаться, что он ей изменяет. У них появились дети, моя тетя и мама, которые росли в скандалах. А когда родилась я, «эстафета» передалась и мне.
— Ты [цензура] проститутку своим грязным [цензура]! — под эти крики я засыпала и просыпалась с 6 до 20 лет вместо «Отче-наш».
Бабушка любила контролировать своих детей и сорвалась с цепи, когда мама и папа от неё съехали. Я помню ежедневные звонки, истерики, мамины рыдания после душевных разговоров, папины слова поддержки. А потом папа устал, понял, что мама не может бабушку раз и навсегда послать, и их отношения дали трещину. Не умолчу, что дедушка тоже был, как потом я узнала, тираном по отношению к папе. Но папа своего тирана послал, а мама своего слушалась. В итоге, они развелись и начался мой ад.
— Правильно папа сделал, что бросил тебя, ты же не слушаешься, — с удовольствием комментировала бабушка любые мои проступки, например, если я не доела кашу или не сделала домашнее задание.
— Неправда! Папа меня не бросал! — но в глубине души я верила ее словам и они меня очень ранили.
— Не только тебя, он и маму бросил! — с удовольствием повторяла бабушка, — Он ушёл из-за тебя!
Я — кинестетик и память о переживаниях и ощущениях сегодня свежа, как будто все происходило вчера. В школе все было неплохо. После переезда в квартиру родителей мамы я сменила школу и меня решили отправить повторно в первый класс. По этой причине я выбилась в лидеры и стала самой успешной. Я стала любимицей учителей, но со второго класса все изменилось. Математика «топила» и «хромали» языки. Зато рисовать я продолжала лучше всех.
В нашей семье раньше никогда не матерились, но тут закипели страсти. Бабушка не стеснялась в выражениях. Похоже, ей и в голову не приходило, что есть слова не предназначены для детских ушей. Но ей было все равно, главное — унизить дедушку. И не только дедушку, доставалось и маме:
— Дура, проститутка, сдохнешь под забором, никому ты не нужна! — стандартный бабушкин набор.
Мама реагировала агрессивно и собачилась до посинения, а потом уходила плакать.
Яду в гремучую смесь добавляла тетя Лариса, старшая сестра мамы. Ее любимая песня была о том, что вместо 5-го и 6-го урока в школе ей приходилось брать коляску и нянчить меня. Она заявляла, что практически вырастила меня, и я — тварь неблагодарная. Хотя у неё дома и кактус завянет. В свои 50 лет она ещё только училась готовить борщ и не представляла, где дома пылесос, пока я не переехала к ним. Как она вырастить кого-то могла? Полная чушь!
Мне было неловко во время семейных скандалов. Что делать? Слушать как плачет мама — невыносимо. Сказать, что все будет хорошо? Нет, не будет. Эти скандалы казались бесконечными — они были каждый день и, казалось, могли прекратиться только в день бабушкиной смерти. На мои попытки смягчить ситуацию и как-то успокоить, мама реагировала резко и пинала меня, как мячик.
— Что? Что будет хорошо? Ты ничего не сделаешь, Камилла! Просто она меня ненавидит и ничего тут не поделаешь!
Меня для бабушки и мамы не существовало, как личности, они постоянно показывали, что я — пустое место. Это был их разговор, а то, что в квартире жили ещё люди — не проблема. Не нравится — закрой уши или уходи.
А уйти было нельзя, потому что я ещё маленькая. Как только я немного подросла, появились новые причины: «там маньяки и наркоманы», «посадят в машину», «собакам скормят», «у тебя же нет ключей», «я тебя никуда не пущу!». Так я и росла. Со временем мама поняла, что на выходные нужно уходить из дома, где бабушка может устроить скандал из ничего. Например, из-за неправильной заварки:
— Йоськам так заваривай, а нам сделай нормально!, — «йоськами» бабуля называла предателей и сволочей. И все начиналось сначала.
Да, кстати, общение с папой и его родственниками для меня было под строжайшим запретом. Мне присвоили роль оскорбленной и пострадавшей, роль жертвы. Дед, в основном, был пассивен, а мама, бабушка и тётя наперебой твердили:
— Этот ублюдок выписал тебя из квартиры, а ты, дура, любишь его! Ну, ничего! Вырастешь и все поймёшь!
Я выросла, но не поняла.
— Они же жиды! Они — цыгане, фашисты!
Они запрещали нам с папой встречаться, как могли. Как-то мать выскочила на него с ножом, и он пропал на целых 8 лет. Появился, когда мне было 14. Мать была все ещё на него обижена и держала меня в постоянном напряжении. До этого возраста я жила словно на рок-концерте: выйти никуда нельзя, допросы, вокруг все наркоманы и маньяки. В школе все было неплохо и в классе были друзья. Были друзья и на улице, но лучше бы их не было, потому что они самоутверждались за мой счёт.
Ее характеризовали как «пробивную». В юности она без должного образования переехала из села в Одессу, «подцепила» дедушку, и не понимаю зачем и какой логикой руководствуясь, они поженились, спустя короткий срок — то ли 2 недели, то ли месяц. Бабушка призналась, что она согласилась из-за статуса. Ещё бы — военный, перспективы, деньги. А дедушка сказал, что любил. Потом ей начало казаться, что он ей изменяет. У них появились дети, моя тетя и мама, которые росли в скандалах. А когда родилась я, «эстафета» передалась и мне.
— Ты [цензура] проститутку своим грязным [цензура]! — под эти крики я засыпала и просыпалась с 6 до 20 лет вместо «Отче-наш».
Бабушка любила контролировать своих детей и сорвалась с цепи, когда мама и папа от неё съехали. Я помню ежедневные звонки, истерики, мамины рыдания после душевных разговоров, папины слова поддержки. А потом папа устал, понял, что мама не может бабушку раз и навсегда послать, и их отношения дали трещину. Не умолчу, что дедушка тоже был, как потом я узнала, тираном по отношению к папе. Но папа своего тирана послал, а мама своего слушалась. В итоге, они развелись и начался мой ад.
— Правильно папа сделал, что бросил тебя, ты же не слушаешься, — с удовольствием комментировала бабушка любые мои проступки, например, если я не доела кашу или не сделала домашнее задание.
— Неправда! Папа меня не бросал! — но в глубине души я верила ее словам и они меня очень ранили.
— Не только тебя, он и маму бросил! — с удовольствием повторяла бабушка, — Он ушёл из-за тебя!
Я — кинестетик и память о переживаниях и ощущениях сегодня свежа, как будто все происходило вчера. В школе все было неплохо. После переезда в квартиру родителей мамы я сменила школу и меня решили отправить повторно в первый класс. По этой причине я выбилась в лидеры и стала самой успешной. Я стала любимицей учителей, но со второго класса все изменилось. Математика «топила» и «хромали» языки. Зато рисовать я продолжала лучше всех.
В нашей семье раньше никогда не матерились, но тут закипели страсти. Бабушка не стеснялась в выражениях. Похоже, ей и в голову не приходило, что есть слова не предназначены для детских ушей. Но ей было все равно, главное — унизить дедушку. И не только дедушку, доставалось и маме:
— Дура, проститутка, сдохнешь под забором, никому ты не нужна! — стандартный бабушкин набор.
Мама реагировала агрессивно и собачилась до посинения, а потом уходила плакать.
Яду в гремучую смесь добавляла тетя Лариса, старшая сестра мамы. Ее любимая песня была о том, что вместо 5-го и 6-го урока в школе ей приходилось брать коляску и нянчить меня. Она заявляла, что практически вырастила меня, и я — тварь неблагодарная. Хотя у неё дома и кактус завянет. В свои 50 лет она ещё только училась готовить борщ и не представляла, где дома пылесос, пока я не переехала к ним. Как она вырастить кого-то могла? Полная чушь!
Мне было неловко во время семейных скандалов. Что делать? Слушать как плачет мама — невыносимо. Сказать, что все будет хорошо? Нет, не будет. Эти скандалы казались бесконечными — они были каждый день и, казалось, могли прекратиться только в день бабушкиной смерти. На мои попытки смягчить ситуацию и как-то успокоить, мама реагировала резко и пинала меня, как мячик.
— Что? Что будет хорошо? Ты ничего не сделаешь, Камилла! Просто она меня ненавидит и ничего тут не поделаешь!
Меня для бабушки и мамы не существовало, как личности, они постоянно показывали, что я — пустое место. Это был их разговор, а то, что в квартире жили ещё люди — не проблема. Не нравится — закрой уши или уходи.
А уйти было нельзя, потому что я ещё маленькая. Как только я немного подросла, появились новые причины: «там маньяки и наркоманы», «посадят в машину», «собакам скормят», «у тебя же нет ключей», «я тебя никуда не пущу!». Так я и росла. Со временем мама поняла, что на выходные нужно уходить из дома, где бабушка может устроить скандал из ничего. Например, из-за неправильной заварки:
— Йоськам так заваривай, а нам сделай нормально!, — «йоськами» бабуля называла предателей и сволочей. И все начиналось сначала.
Да, кстати, общение с папой и его родственниками для меня было под строжайшим запретом. Мне присвоили роль оскорбленной и пострадавшей, роль жертвы. Дед, в основном, был пассивен, а мама, бабушка и тётя наперебой твердили:
— Этот ублюдок выписал тебя из квартиры, а ты, дура, любишь его! Ну, ничего! Вырастешь и все поймёшь!
Я выросла, но не поняла.
— Они же жиды! Они — цыгане, фашисты!
Они запрещали нам с папой встречаться, как могли. Как-то мать выскочила на него с ножом, и он пропал на целых 8 лет. Появился, когда мне было 14. Мать была все ещё на него обижена и держала меня в постоянном напряжении. До этого возраста я жила словно на рок-концерте: выйти никуда нельзя, допросы, вокруг все наркоманы и маньяки. В школе все было неплохо и в классе были друзья. Были друзья и на улице, но лучше бы их не было, потому что они самоутверждались за мой счёт.
Друзья
Инициатором знакомства с дворовыми девочками послужила бабушка. В 6−7 лет я не понимала, откуда появляется дискомфорт в общении с ними. Их было трое: Мира, Настя и Алина. Всего на год старше, но намного хитрее. Я на их фоне была наивным, тупым барашком: была медленнее в спортивных играх, не умела умножать и делить, не могла полноценно участвовать в разговорах на школьные темы. К 8-ми годам начали формироваться зародыши здравого смысла, а в 9 лет я поняла, что общение с девочками не приносит мне удовольствия. Они врут и используют меня. Как-то я наврала, что заболела, и постепенно прекратила все контакты с ними. Они тоже не рвались назад в друзья.
Ещё была подруга по имени Лана, знакомая Насти. Один раз мы поссорились и надолго прекратили общение. К сожалению, она снова появилась в моей жизни, как только мы с мамой стали больше времени проводить вместе. Она — старшеклассница, а мне 11 лет. Конечно, я не сразу сообразила, как правильно себя вести, в результате чего ее насмешки надо мной продлились до следующего класса. В коридоре она любила громко позвать меня по имени и притвориться, что мне показалось. У Ланы была подруга Наташа, которая особенно кайфовала от этих «приколов». Все советовали не обращать внимания, пока весь Юлин класс не принялся травить меня. Мои нервы не выдержали и пришлось рассказать маме. Начались разборки с классным руководителем, конфликт, якобы, уладили. Ситуация скоро повторилась с девочкой из моего класса, Катей, которая придумала мне обидное прозвище, прилипшее до самого выпускного.
Ещё была подруга по имени Лана, знакомая Насти. Один раз мы поссорились и надолго прекратили общение. К сожалению, она снова появилась в моей жизни, как только мы с мамой стали больше времени проводить вместе. Она — старшеклассница, а мне 11 лет. Конечно, я не сразу сообразила, как правильно себя вести, в результате чего ее насмешки надо мной продлились до следующего класса. В коридоре она любила громко позвать меня по имени и притвориться, что мне показалось. У Ланы была подруга Наташа, которая особенно кайфовала от этих «приколов». Все советовали не обращать внимания, пока весь Юлин класс не принялся травить меня. Мои нервы не выдержали и пришлось рассказать маме. Начались разборки с классным руководителем, конфликт, якобы, уладили. Ситуация скоро повторилась с девочкой из моего класса, Катей, которая придумала мне обидное прозвище, прилипшее до самого выпускного.
Я понимала, что техника «не обращай внимания» превращает меня в изгоя и белую ворону. В это время дома продолжало «бурлить». У меня резко ухудшались оценки по математике и английскому, а нагрузка все увеличивалась: 7 уроков в школе, а дома лекции о проститутках. Знаете, это — ад.
Удивительно, что у меня ещё были друзья — Аня и Руслан, но в 6-ом классе Аня перешла в другую школу. Несмотря на это мы все еще лучшие подруги. С Русланом дружить было очень комфортно и здорово, я ему доверяла. Пожалуй, благодаря ему я поверила,что мужчины — тоже люди, причем есть нормальные и вполне адекватные. Но в 8-ом классе он «вонзил нож в спину»:
— Извини, я больше не хочу дружить с тобой, потому что над тобой смеются и я сам начинаю чувствовать себя белой вороной.
Было больно, но я понимала его. Он боялся утратить свою популярность в школе. После выпускного о нем забыли так же быстро и легко, как и о других. В 14 лет мне удалось возобновить общение с папой и родственниками. Я придумала отличный план: попросилась поехать в Болгарию, на что требовалось разрешение отца. Бабушка и мама взяли меня с собой, чтобы показать папе, «как у нас все чудесно без него», и я подыграла им, мол, да, покажем этому придурку.
А я втихаря попросила у него номерок и трепетно хранила его в своем блокнотике. Как только осталась дома одна, позвонила, опасаясь, что вот-вот кто-то вернется домой. Но нам удалось назначить встречу и мы, наконец-то, пообщались. Когда про это узнали, как ни странно, были не крики, а разочарование, мол, у этой дурочки хватило мозгов взять номер, встретиться, а нам не сказать. Расспрашивали, о чем мы говорили, что он думает о маме и бабушке, сколько дал денег и почему не купит мне квартиру.
Да, одни мои бабушка и дедушка всю жизнь вдалбливали в мою голову что другие бабушка и дедушка должны мне, хотя я так не думаю и квартиру не требовала. Всегда думали, что все затраты должны покрываться вторыми, а у первых денег нет.
За весь подростковый период хорошего было немного: общение с папой, вторыми бабушкой-дедушкой, дядей (младшим братом папы), общение с мамой, с подругой Аней. Вместо того чтобы насиловать себе мозг математикой, которая не давалась, я решила тратить время на саморазвитие. Я увлеклась культурой Японии — аниме, косплей и всякое такое. Попытки найти среди анимешников друзей, успехом не увенчались. Не появлялись новые друзья и было одиноко, потому что Руслан меня выгнал меня из своего окружения, а Аня не могла все время уделять мне. Я была дико одинока. Только семья и «японское» хобби. У меня не было парня ни в 15, ни в 16, 17 и даже 18 лет и от этого у меня ехала крыша.
А «концерты» дома все еще не прекращались — как по расписанию, в 10 утра начало, в 11 вечера отбой. Я не могла найти места, где можно в ТИШИНЕ обдумать, кто я и кем хочу стать.
Папа и дядя советовали интересные книги по психологии и материальному достатку и среди них были «Мужчины с Марса, женщины с Венеры», «Богатый папа, бедный папа», от которых я была в восторге. Последняя и сейчас моя любимая книга, несмотря ни на что. В тот момент я решила идти на психолога. Ну и понять, что происходит с бабушкой.
— Извини, я больше не хочу дружить с тобой, потому что над тобой смеются и я сам начинаю чувствовать себя белой вороной.
Было больно, но я понимала его. Он боялся утратить свою популярность в школе. После выпускного о нем забыли так же быстро и легко, как и о других. В 14 лет мне удалось возобновить общение с папой и родственниками. Я придумала отличный план: попросилась поехать в Болгарию, на что требовалось разрешение отца. Бабушка и мама взяли меня с собой, чтобы показать папе, «как у нас все чудесно без него», и я подыграла им, мол, да, покажем этому придурку.
А я втихаря попросила у него номерок и трепетно хранила его в своем блокнотике. Как только осталась дома одна, позвонила, опасаясь, что вот-вот кто-то вернется домой. Но нам удалось назначить встречу и мы, наконец-то, пообщались. Когда про это узнали, как ни странно, были не крики, а разочарование, мол, у этой дурочки хватило мозгов взять номер, встретиться, а нам не сказать. Расспрашивали, о чем мы говорили, что он думает о маме и бабушке, сколько дал денег и почему не купит мне квартиру.
Да, одни мои бабушка и дедушка всю жизнь вдалбливали в мою голову что другие бабушка и дедушка должны мне, хотя я так не думаю и квартиру не требовала. Всегда думали, что все затраты должны покрываться вторыми, а у первых денег нет.
За весь подростковый период хорошего было немного: общение с папой, вторыми бабушкой-дедушкой, дядей (младшим братом папы), общение с мамой, с подругой Аней. Вместо того чтобы насиловать себе мозг математикой, которая не давалась, я решила тратить время на саморазвитие. Я увлеклась культурой Японии — аниме, косплей и всякое такое. Попытки найти среди анимешников друзей, успехом не увенчались. Не появлялись новые друзья и было одиноко, потому что Руслан меня выгнал меня из своего окружения, а Аня не могла все время уделять мне. Я была дико одинока. Только семья и «японское» хобби. У меня не было парня ни в 15, ни в 16, 17 и даже 18 лет и от этого у меня ехала крыша.
А «концерты» дома все еще не прекращались — как по расписанию, в 10 утра начало, в 11 вечера отбой. Я не могла найти места, где можно в ТИШИНЕ обдумать, кто я и кем хочу стать.
Папа и дядя советовали интересные книги по психологии и материальному достатку и среди них были «Мужчины с Марса, женщины с Венеры», «Богатый папа, бедный папа», от которых я была в восторге. Последняя и сейчас моя любимая книга, несмотря ни на что. В тот момент я решила идти на психолога. Ну и понять, что происходит с бабушкой.
Лариса
Лариса постоянно говорила мне гадости, лезла со своими напутствующими советами, потому что она уже пожила, жизнь знает, старше и умнее. А я, 15-18-летняя, тупая, куда мне с ней равняться. Лариса была любимицей бабушки, она была «мамкина доця» во всем, даже бабушкиным абсурдным фантазиям поддакивала, поливая маму грязью. Взамен, ее всегда защищали, никогда не заставляли заниматься домашним хозяйством, а моя мама всегда должна была убирать-готовить, ведь у нее же ребенок! Лариса никогда не «парилась» — за нее все решала бабушка. Работала она с низкой зарплатой, но какая разница, работала же! Молодец! Ей добавляли денег на одежду, если не хватало, ей готовили самую вкусную еду, и ее никогда не отчитывали. В результате теперь она 60-летняя, незамужней и одинокая женщина. Ни друзей, ни мужика у нее нет, а возможно, еще и девственница. Потому что все женихи проходили только через одобрение мамы.
В 15-18 лет меня все это дико раздражало и впервые я подняла на кого-то руку. Я подняла руку на женщину и не испытала никакого раскаяния впоследствии. Это спровоцировало очень большой диссонанс в семье и меня стали побаиваться. Это повторилось, и продолжалось, потому что Лариса бесила меня своей завышенной самооценкой знатока жизни и игнорированием меня во время разговора — у нее есть манера прервать разговор и заговорить на другую, левую тему, либо встать и уйти без объяснений. Она очень любила хвастаться и строить из себя жертву. Например, один раз она мыла плиту средством для посуды, обычным «Фейри», около часа и не отмыла. Она в 50 лет не знала, что нужно средство на основе щёлочи, тогда жир отходит за 10-15 минут. Но Лариса — герой, который уже сто раз рассказал эту историю вместо того, чтобы заниматься делами.
В 15-18 лет меня все это дико раздражало и впервые я подняла на кого-то руку. Я подняла руку на женщину и не испытала никакого раскаяния впоследствии. Это спровоцировало очень большой диссонанс в семье и меня стали побаиваться. Это повторилось, и продолжалось, потому что Лариса бесила меня своей завышенной самооценкой знатока жизни и игнорированием меня во время разговора — у нее есть манера прервать разговор и заговорить на другую, левую тему, либо встать и уйти без объяснений. Она очень любила хвастаться и строить из себя жертву. Например, один раз она мыла плиту средством для посуды, обычным «Фейри», около часа и не отмыла. Она в 50 лет не знала, что нужно средство на основе щёлочи, тогда жир отходит за 10-15 минут. Но Лариса — герой, который уже сто раз рассказал эту историю вместо того, чтобы заниматься делами.
Школа
Последние 5-7 лет все домашние дела были на мне. В школе я так расслабилась, что учительница по математике обещала двойку за год, меня все гнобили и говорили, что рисование и вышивание - единственное, что получалось отлично, никому не нужно. А дар рисовать у меня практически врожденный, следовало его развивать, но, по словам родителей, на этом не заработаешь. Это единственное, в чем они оказались правы. Я все же открыла свой hand-made магазинчик, но вышитые мной картины не продаются. Хотя, кто знает. Может быть, обучаясь рисованию, я могла бы найти необходимые для этого бизнеса связи и поддерживать их? Я не знаю ответа на этот вопрос, но не сильно жалею о принятом тогда решении.
А еще пару слов о математике, физике, химии, геометрии, экономике. Представьте, как чувствует себя человек, который сидит в классе и не понимает ничего. Ничего СОВСЕМ. Вообще-вообще. Цифры с буквами. Вроде, вот книга и все написано, есть правила, но я вижу китайские иероглифы. Даже имея два-три правила, формулу, в которой надо подставить цифры, где все разжевано и положено мне в рот. А я не могу. Не могу глотнуть, не могу!
Математика всегда понижала мою самооценку. Ну не могла я ничего решить и все. Ноль полный, я и с калькулятором допускала ошибки, а порой самые простые примеры на калькуляторе не могла решить, например, десять умножить на ноль. Мне казалось, я в школе уже научилась необходимым в жизни основам и этого мне достаточно. А ещё ухудшилась ситуация с языками. В некотором плане английский похож на математику — там тоже есть формула построения, грамматика. Я до сих пор «плаваю» в грамматике и говорю с ошибками. В тот период сильно ухудшилась память.
Хотя, при всем этом очень люблю логику последствий. Пожалуй, ее помогла мне развить как раз не математика, а литература, давая возможность проследить реакциями за персонажей.
А еще пару слов о математике, физике, химии, геометрии, экономике. Представьте, как чувствует себя человек, который сидит в классе и не понимает ничего. Ничего СОВСЕМ. Вообще-вообще. Цифры с буквами. Вроде, вот книга и все написано, есть правила, но я вижу китайские иероглифы. Даже имея два-три правила, формулу, в которой надо подставить цифры, где все разжевано и положено мне в рот. А я не могу. Не могу глотнуть, не могу!
Математика всегда понижала мою самооценку. Ну не могла я ничего решить и все. Ноль полный, я и с калькулятором допускала ошибки, а порой самые простые примеры на калькуляторе не могла решить, например, десять умножить на ноль. Мне казалось, я в школе уже научилась необходимым в жизни основам и этого мне достаточно. А ещё ухудшилась ситуация с языками. В некотором плане английский похож на математику — там тоже есть формула построения, грамматика. Я до сих пор «плаваю» в грамматике и говорю с ошибками. В тот период сильно ухудшилась память.
Хотя, при всем этом очень люблю логику последствий. Пожалуй, ее помогла мне развить как раз не математика, а литература, давая возможность проследить реакциями за персонажей.
Религия
в 19 лет попала в религиозную секту. Там мне было весело, потому что в Бога я так и не поверила, зато посмотрела своими глазами на людей которые верят и узнала, что они для этого делают!
Именно поэтому я никогда не верила в Бога, я — агностик. Несмотря на это, в 19 лет попала в религиозную секту. Там мне было весело, потому что в Бога я так и не поверила, зато посмотрела своими глазами на людей которые верят и узнала, что они для этого делают! Большинство из них я презирала и уважала одновременно. Уважала за точку зрения, искренность и вежливость, за то, что они тратят на меня своё время. А презирала за то, что это же театр какой-то, детский садик. В принципе, я так настроена относительно всех религий.
Но посещение секты дало мне то, что мне было так необходимо, как наркоману доза — общение и дружбу. И ходила я туда не «просвещаться», а общаться. Там приветствовалось общение, проводились интересные мастер-классы и маячила перспектива поехать в Корею или Японию. В Японию мне очень хотелось, но я понимала, что вряд ли поеду - надо будет скорее всего хотя бы за билеты заплатить, а это 200-800 долларов. У меня, студентки первого курса, таких денег не было. А у моих родителей на протяжении 20 лет «на всякую ерунду денег нет» тем более. Из секты пришлось уйти, потому что презрение стало рваться наружу, самообладание трещало по швам. Во время занятий меня начинало тошнить от этих людей, от поступков правильных библейских персонажей и я не могла удержаться от возгласов вроде«да ладно?!» Это была недозволенная откровенность, я перебарщивала и начала производить впечатление сумасшедшей. Причём, я никогда не говорила тех фраз, которые свойственны атеистам: «библия писалась давно», «Иисус — обычный человек» и тому подобное.
В один прекрасный день я попрощалась с сектантами, и они не стали меня искать. Однако, это был интересный опыт. Затем я ходила в еврейскую общину, потом еще одну, потом в еще одну корейскую. Я вспоминаю это для того, чтобы показать, на что способен человек, задыхающийся от одиночества, а в моем случае, которого намеренно всеми силами отдаляют от социума. Вскоре я и сама предпочла сидеть дома, словно подчинившись воле родителей.
Но посещение секты дало мне то, что мне было так необходимо, как наркоману доза — общение и дружбу. И ходила я туда не «просвещаться», а общаться. Там приветствовалось общение, проводились интересные мастер-классы и маячила перспектива поехать в Корею или Японию. В Японию мне очень хотелось, но я понимала, что вряд ли поеду - надо будет скорее всего хотя бы за билеты заплатить, а это 200-800 долларов. У меня, студентки первого курса, таких денег не было. А у моих родителей на протяжении 20 лет «на всякую ерунду денег нет» тем более. Из секты пришлось уйти, потому что презрение стало рваться наружу, самообладание трещало по швам. Во время занятий меня начинало тошнить от этих людей, от поступков правильных библейских персонажей и я не могла удержаться от возгласов вроде«да ладно?!» Это была недозволенная откровенность, я перебарщивала и начала производить впечатление сумасшедшей. Причём, я никогда не говорила тех фраз, которые свойственны атеистам: «библия писалась давно», «Иисус — обычный человек» и тому подобное.
В один прекрасный день я попрощалась с сектантами, и они не стали меня искать. Однако, это был интересный опыт. Затем я ходила в еврейскую общину, потом еще одну, потом в еще одну корейскую. Я вспоминаю это для того, чтобы показать, на что способен человек, задыхающийся от одиночества, а в моем случае, которого намеренно всеми силами отдаляют от социума. Вскоре я и сама предпочла сидеть дома, словно подчинившись воле родителей.
Работа и отношения
Время поиска работы было очень сложным. Я не смогла стать HR-специалистом, осознала, что социум — это не мое, работа в офисе, где много людей — не мое. Пусть HR не обязан находиться в одном помещении с другими, но, поработав месяц-другой в разных местах, я поняла, что мне тяжело приглашать людей, вести собеседования.
Нередко люди, узнав, что я — психолог, пытались получить бесплатные советы, а я либо объясняла, что просто так не работаю, либо могла выслушать и обсмеять человека, как делала Лариса. Заметив в себе черты социопата, подыскала себе маленький коллектив с уклоном на физический труд.
Однако, боязнь коллектива не пропала и появилась рассеянность, из-за которой уволили. Особо положиться было не на кого. Мне была нужна хорошо оплачиваемая работа, и я принялась исследовать проблему. Узнала, что рассеянность свойственна людям, выросшим в тревоге. Удивительно, но благодаря родителям, теперь у меня был ещё и риск остаться без работы.
У меня началась депрессия. Безденежная женщина мужчине не нужна, она будет как ярмо на шее. Да и я себе не представляю, как можно жить, если не способен сам себя обеспечивать? Работать проституткой не смогла бы — гордости выше крыши, люблю и ценю себя. Интеллектом не блещу, на криминал не тянет, как бизнесмен пока не состоялась. Мне очень непросто найти работу. Каким-то чудом я оценила свои возможности и нашла работу в маленьком коллективе на пять человек, с хорошим окладом — помощник директора микро-фирмы. Наконец-то, все хорошо.
В 20 лет мне чудом удалось встретить парня. У нас сразу появился интерес друг к другу, завязались отношения, и я вышла замуж.
Нередко люди, узнав, что я — психолог, пытались получить бесплатные советы, а я либо объясняла, что просто так не работаю, либо могла выслушать и обсмеять человека, как делала Лариса. Заметив в себе черты социопата, подыскала себе маленький коллектив с уклоном на физический труд.
Однако, боязнь коллектива не пропала и появилась рассеянность, из-за которой уволили. Особо положиться было не на кого. Мне была нужна хорошо оплачиваемая работа, и я принялась исследовать проблему. Узнала, что рассеянность свойственна людям, выросшим в тревоге. Удивительно, но благодаря родителям, теперь у меня был ещё и риск остаться без работы.
У меня началась депрессия. Безденежная женщина мужчине не нужна, она будет как ярмо на шее. Да и я себе не представляю, как можно жить, если не способен сам себя обеспечивать? Работать проституткой не смогла бы — гордости выше крыши, люблю и ценю себя. Интеллектом не блещу, на криминал не тянет, как бизнесмен пока не состоялась. Мне очень непросто найти работу. Каким-то чудом я оценила свои возможности и нашла работу в маленьком коллективе на пять человек, с хорошим окладом — помощник директора микро-фирмы. Наконец-то, все хорошо.
В 20 лет мне чудом удалось встретить парня. У нас сразу появился интерес друг к другу, завязались отношения, и я вышла замуж.
Счастливый конец?
Потом умерла бабушка. Последние дни у нее сидели, конечно, я и мама, а не «любимая доця». А все имущество она оставила ей.
И все мы наконец-то с облегчением вздохнули! Нет, мы конечно, плакали, и мама, и я, но это скорее была реакция на стресс.
Потом я радостно сообщала эту новость своим знакомым, и порой уж больно радостно, потому что в последние 5 лет я осознала — я не питала к ней никаких близких, трепетных чувств. Скорее, как к коллеге, сопернику, потому что в нашей семье она была лидером, а я была не прочь занять ее место. И я была готова к тому, что у меня будет как раз такая реакция в день ее смерти. Про неё нечего было вспомнить, кроме скандалов. Мне за свою реакцию не стыдно. Я ни разу не была на ее могиле. Не понимаю, зачем доводить членов семьи до такого состояния, что после твоей смерти все радуются? Я это не в шутку говорю. Разве это не грустно?
Как можно быть таким эгоистом или таким дураком по жизни? Ради чего, зачем? В нашей семье никогда не было проблем с криминалом, никто не был зависим от вредных привычек, не брал кредитов, не жаловался на проблемы со здоровьем. Все были культурными людьми. Моя мать — врач, Лариса работала в министерстве, дед дослужился до полковника, бабуля смогла добиться работы экономиста на заводе еще в СССР. Ей объявляли благодарность и вручали медаль за количество проработанных лет. Собственно, это все, что дала ей работа, а пенсия была такой же, как и у остальных, так какое она имела право всех нас жрать?!
Отношения ко мне у нее колебались от любви до ненависти, потому что, несмотря на ее попытки вытеснить папу и занять его место в моей жизни, у нее так и не получилось. Думаю, она осознавала, что, крича с утра до вечера она поступает неправильно. Она считала себя виноватой, что влезла в жизнь родителей и послужила основным фактором их расставания, поэтому пыталась компенсировать мне моральный ущерб деньгами. Не всегда, конечно, но карманные у меня всегда водились и мне покупались всякие нужные и ненужные игрушки. Это был единственный положительный плюс всей ситуации.
В итоге я чувствовала себя куклой, которую держали рядом, заводили и ставили в нужную позу, когда надо, но посылали при любой попытке поговорить по душам. Я ценила эту заботу, но не я первая абстрагировалась и начала проявлять эгоизм и садизм. Я всегда пыталась достучаться и до нее, но она то ли была просто не способна на душевные разговоры, как тупое бревно, то ли не хотела, боялась. Одним словом, что-то душевное во мне все-таки умерло. Однако, все не так плохо как могло бы быть. Я не вступила на темную тропу, не попала в плохую компанию или в зависимость, не стала проституткой, не совершала никогда попыток самоубийства, хотя порой сама себе задаю вопрос «почему?» Видимо, нарциссизм и страх смерти брали верх и все у меня сложилось относительно хорошо.
Когда меня ещё в школе предал Руслан, моя бабушка радостно сообщила, что мой мужик меня бросил, никому я не нужна, и ничего я не добьюсь. До того, как я встретила своего мужа, она мне это частенько повторяла, как повторяла моей маме.
— Все мужики — козлы, изменники, вот твой начнет тебе изменять — поймешь, — хорошее пожелание молодой незамужней девушке.
Но, несмотря на это, мужики в моем понимании козлами не стали, наоборот, я меньше симпатизирую женщинам. Как видишь, бабушка, работу я себе нашла, мужчину встретила, друзей, пусть и нестандартным способом, но обретаю, даже развиваю свое, пусть не особо перспективное, зато душевное дело. С мамой отношения прекрасные, с папой, в общем, тоже.
И все мы наконец-то с облегчением вздохнули! Нет, мы конечно, плакали, и мама, и я, но это скорее была реакция на стресс.
Потом я радостно сообщала эту новость своим знакомым, и порой уж больно радостно, потому что в последние 5 лет я осознала — я не питала к ней никаких близких, трепетных чувств. Скорее, как к коллеге, сопернику, потому что в нашей семье она была лидером, а я была не прочь занять ее место. И я была готова к тому, что у меня будет как раз такая реакция в день ее смерти. Про неё нечего было вспомнить, кроме скандалов. Мне за свою реакцию не стыдно. Я ни разу не была на ее могиле. Не понимаю, зачем доводить членов семьи до такого состояния, что после твоей смерти все радуются? Я это не в шутку говорю. Разве это не грустно?
Как можно быть таким эгоистом или таким дураком по жизни? Ради чего, зачем? В нашей семье никогда не было проблем с криминалом, никто не был зависим от вредных привычек, не брал кредитов, не жаловался на проблемы со здоровьем. Все были культурными людьми. Моя мать — врач, Лариса работала в министерстве, дед дослужился до полковника, бабуля смогла добиться работы экономиста на заводе еще в СССР. Ей объявляли благодарность и вручали медаль за количество проработанных лет. Собственно, это все, что дала ей работа, а пенсия была такой же, как и у остальных, так какое она имела право всех нас жрать?!
Отношения ко мне у нее колебались от любви до ненависти, потому что, несмотря на ее попытки вытеснить папу и занять его место в моей жизни, у нее так и не получилось. Думаю, она осознавала, что, крича с утра до вечера она поступает неправильно. Она считала себя виноватой, что влезла в жизнь родителей и послужила основным фактором их расставания, поэтому пыталась компенсировать мне моральный ущерб деньгами. Не всегда, конечно, но карманные у меня всегда водились и мне покупались всякие нужные и ненужные игрушки. Это был единственный положительный плюс всей ситуации.
В итоге я чувствовала себя куклой, которую держали рядом, заводили и ставили в нужную позу, когда надо, но посылали при любой попытке поговорить по душам. Я ценила эту заботу, но не я первая абстрагировалась и начала проявлять эгоизм и садизм. Я всегда пыталась достучаться и до нее, но она то ли была просто не способна на душевные разговоры, как тупое бревно, то ли не хотела, боялась. Одним словом, что-то душевное во мне все-таки умерло. Однако, все не так плохо как могло бы быть. Я не вступила на темную тропу, не попала в плохую компанию или в зависимость, не стала проституткой, не совершала никогда попыток самоубийства, хотя порой сама себе задаю вопрос «почему?» Видимо, нарциссизм и страх смерти брали верх и все у меня сложилось относительно хорошо.
Когда меня ещё в школе предал Руслан, моя бабушка радостно сообщила, что мой мужик меня бросил, никому я не нужна, и ничего я не добьюсь. До того, как я встретила своего мужа, она мне это частенько повторяла, как повторяла моей маме.
— Все мужики — козлы, изменники, вот твой начнет тебе изменять — поймешь, — хорошее пожелание молодой незамужней девушке.
Но, несмотря на это, мужики в моем понимании козлами не стали, наоборот, я меньше симпатизирую женщинам. Как видишь, бабушка, работу я себе нашла, мужчину встретила, друзей, пусть и нестандартным способом, но обретаю, даже развиваю свое, пусть не особо перспективное, зато душевное дело. С мамой отношения прекрасные, с папой, в общем, тоже.
Я...
Мой совет:
Как только вы поняли, что находитесь в токсичном окружении, не допускайте подобного отношения в будущем. Полагайтесь только на себя, потому что никто другой не поможет. Следите за своей жизнью и планируйте наперед.
Как только вы поняли, что находитесь в токсичном окружении, не допускайте подобного отношения в будущем. Полагайтесь только на себя, потому что никто другой не поможет. Следите за своей жизнью и планируйте наперед.
Люди, которым я изредка, вкратце рассказываю свою семейную ситуацию, странно реагируют — равнодушием, пожатием плеч и фразой «это нормально». Что значит «нормально»?
Спросите меня: Что ты жалуешься? Ты же родилась здоровой, у тебя есть две руки и две ноги!
Я не понимаю, как можно сравнивать инвалидность и пожизненное психологическое насилие. К сожалению, на территории стран бывшего СССР очень много аморального поведения в семьях, особенно родителей по отношению к детям. Я вижу, что те, кто говорит, мол, это нормально, сам так жил. Или даже страшнее, возможно, сам пережил и физическое насилие. Был изгнан из дома или родители были, скажем, наркоманы-алкоголики. Да, было, наверно, тяжелее, но и мне тоже было не легко, и моя жизнь сложилась не самым лучшим образом.
Мне бы хотелось, чтобы родители извинились передо мной и друг перед другом за то, что они позволяли всему этому твориться только лишь из страха нарушить «семейный устой», который приносил лишь слезы, нервы и тревожные последствия.
Я бы очень хотела чтобы такой жизни не было ни у кого. Все вокруг знали о моей ситуации, но никто не мог или не хотел мне помочь.
Надеюсь, моя история заставит задуматься над «нормой» общения и поведения в семьях.
Спросите меня: Что ты жалуешься? Ты же родилась здоровой, у тебя есть две руки и две ноги!
Я не понимаю, как можно сравнивать инвалидность и пожизненное психологическое насилие. К сожалению, на территории стран бывшего СССР очень много аморального поведения в семьях, особенно родителей по отношению к детям. Я вижу, что те, кто говорит, мол, это нормально, сам так жил. Или даже страшнее, возможно, сам пережил и физическое насилие. Был изгнан из дома или родители были, скажем, наркоманы-алкоголики. Да, было, наверно, тяжелее, но и мне тоже было не легко, и моя жизнь сложилась не самым лучшим образом.
Мне бы хотелось, чтобы родители извинились передо мной и друг перед другом за то, что они позволяли всему этому твориться только лишь из страха нарушить «семейный устой», который приносил лишь слезы, нервы и тревожные последствия.
Я бы очень хотела чтобы такой жизни не было ни у кого. Все вокруг знали о моей ситуации, но никто не мог или не хотел мне помочь.
Надеюсь, моя история заставит задуматься над «нормой» общения и поведения в семьях.
Комментарий психолога
Здесь будет комментарий специалиста.
Отзыв в процессе написания.
Отзыв в процессе написания.
Читать также
Другие материалы, которые могут быть вам интересны...
